В сентябре глава венчурного фонда Almaz Capital Александр Галицкий будет участвовать в организации в России мероприятия Techtour, в котором российские и зарубежные инвесторы рассмотрят 25 лучших российских стартапов и выберут компании для инвестирования. В 2004 году Techtour уже проходил в России — тогда было проинвестировано в несколько IT-проектов общей стоимостью на тот момент немногим более 100 млн долл., и уже через четыре года их совокупная капитализация превысила 5 млрд долл. О том, как кризис отразился на венчурном рынке, какие направления являются наиболее привлекательными для инвестирования, и подробности о проведении второго Techtour в России корреспонденту РБК daily АЛЕКСАНДРУ ДЕМЕНТЬЕВУ рассказал глава Almaz Capital АЛЕКСАНДР ГАЛИЦКИЙ.
— Как изменился венчурный сегмент в связи с нестабильностью на финансовых рынках?
— Весь рынок подвергся перетряске в связи с мировым финансовым кризисом, и венчурный капитализм не исключение. В мире происходит чистка среди венчурных фондов. К примеру, в США планируется, что число венчурных фондов сократится на 20—30%. У нас сокращаться пока некому, потому что индустрия развита слабо. Однако кризис может задать новый импульс рынку. Особенность венчурного инвестирования в том, что кроме понимания финансовой специфики важна и техническая образованность. Сейчас на рынке появляются менеджеры, которые как раз и разбираются не только в финансах, но и в технологиях.
—— Остались ли в России проекты, представляющие интерес для венчурных инвесторов? Будет ли спрос на инновационную продукцию у потребителей в период кризиса?
— Стартапы в период кризиса все равно будут регулярно появляться. К примеру, многие крупные игроки сокращают инвестиции в исследования и разработки. В таких условиях некоторые талантливые инженеры и менеджеры покидают крупные компании и создают собственные проекты на базе разработок, которые не удалось реализовать при наемной работе. И через два-три года, когда экономика восстановится, спрос на новую продукцию обязательно возникнет. Можно вспомнить немало успешных примеров, например Microsoft и Apple, которые как раз и стартовали в период кризиса. У проектов даже есть плюс — крупные компании сокращают затраты на маркетинг и новые исследования, некоторые компании закрываются, и снижается конкуренция.
Россия стала сервисной страной. Если раньше страна больше была сфокусирована на дистрибуции, то теперь создаются сервисы с высокой добавленной стоимостью. И, развивая сервисы, люди сталкиваются с проблемами, некоторые из которых решаются с помощью инноваций. На Западе практика отслеживания таких проблем широко развита. К примеру, многие проекты создавались после того, как было обнаружено обсуждение проблемы, например в блогах, и после этого создан соответствующий проект, продвигающий решение проблемы. Так и рождаются инновационные компании.
— Насколько снизилась стоимость проектов, готовы ли их владельцы давать дисконт венчурным инвесторам?
— Я не верю в дисконт. Затраты, конечно, стали немного поменьше — на 20—30%, появляется возможность купить хорошую технологию, на которую ранее не хватило времени и денег, чтобы ее раскрутить. Но создать вокруг этого компанию с нуля все так же непросто — стоимость проекта будет примерно такой же, что и раньше. Какие-то вещи будут дешевле, но времени будет потрачено больше. Венчурный фонд — сервисная компания, которая оказывает услуги по предоставлению денег и умному их использованию. Но сама компания не производит технологии, и спрос на хорошие проекты по-прежнему высок.
— Какие направления венчурного инвестирования, на ваш взгляд, сейчас наиболее перспективны?
— Самые перспективные направления венчурного инвестирования на ИКТ-рынке — SaaS (софт как сервис — предоставление программного обеспечения в аренду на удаленном хостинге. — РБК daily) и мобильные приложения. Софтверный бизнес для физлиц может серьезно пострадать от SaaS. К примеру, антивирусы — если моя почта находится на удаленном хостинге и там защищена и фильтруется, то какой мне смысл покупать антиспам? Также если я все могу получать в Интернете, то нет смысла обеспечивать хранение данных на собственном компьютере.
Второе перспективное направление — мобильный софт. В перспективе десктопы станут виртуальными — можно будет работать с настольными компьютерами удаленно, изменяя и переправляя файлы. Поэтому экраны мобильников будут расширяться, изображение улучшаться, возникнет спрос на приложения, которые нужны для обеспечения мобильности. Мобильные софтверные компании сейчас зарабатывают мало — 5—7 млн долл. годовой выручки для таких компаний уже считается неплохим результатом. Но в перспективе, с развитием мобильной индустрии и новых беспроводных технологий, такие проекты дадут высокую отдачу.
— Некоторые эксперты сомневаются в перспективах SaaS, отмечая, что с коммерциализацией таких проектов пока наблюдаются проблемы. Как будет развиваться экономика этого направления и не возникнет ли у пользователей недоверие, ведь их файлы и переписка будут храниться на удаленном компьютере, а не дома или в офисе?
— Монетизация SaaS, действительно, до конца еще не налажена. Но для многих пользователей выгоднее платить регулярно небольшие деньги, чем сразу и много. Эти направления будут набирать обороты, и они будут постоянно нарастать. Можно расти медленно, но все-таки расти, и тренд будет соблюдаться. А с коробочными решениями может быть труднее. Нас интересуют тренды, которые дадут выстрел в перспективе, потому что догонять существующие не имеет смысла.
Что же касается проблемы доверия — ранее люди и деньги предпочитали хранить дома, не доверяя банкам. Сейчас же ни у кого не возникает сомнения в том, что деньги из банка исчезнут. Возьмите те же интернет-магазины, к примеру Amazon, — ранее им не доверяли, а теперь все привыкли. С развитием контентной индустрии встает вопрос хранения файлов, будут расти объемы информации на компьютерах. И вместо того, чтобы хранить DVD на полках и огромные архивы фотографий, люди станут выкладывать их на хостинге. Будут расти архивы, повышаться запросы и качество и постепенно расти доверие к этим услугам.
— Осенью вы планируете организовать в России Techtour — мероприятие, на котором встретятся венчурные инвесторы и руководители российских стартапов. Не могли бы вы подробнее рассказать про это мероприятие?
— Techtour поддерживается Европейской венчурной ассоциацией. Идея — приезд в одну из европейских стран, чтобы узнать рыночную ситуацию, рассмотреть компании. Ранее это была личная инициатива известного венчурного капиталиста Свена Лингьярда. В прошлом году Techtour попал под эгиду Европейской венчурной ассоциации как инструмент развития инноваций и венчурного капитализма в Европе. Мероприятие проходит два-три раза в год и целиком посвящено одной из европейских стран. Для презентации перед инвесторами выбираются 25 лучших проектов из нескольких сотен — этим занимается организатор мероприятия в России. После этого проекты представляются потенциальным инвесторам, появляется возможность пообщаться с руководителями проектов.
— Какие отрасли наиболее популярны у инвесторов?
— Подход довольно широкий, в первую очередь речь идет об ИКТ. Но все пытаются избежать двух вещей — био- и нанотехнологий. Здесь очень большой цикл вложений. Такие проекты, как нанороботы, прозрачны и понятны, в них еще вкладывают. А отдача, к примеру, от фармакологических проектов, может потребовать восемь-десять лет, причем тот факт, что отдача будет высокой, вовсе не ясен. К тому же это особая отрасль, и в ней надо быть специалистом, чтобы сделать на этом деньги. Для людей, которые вкладывают деньги, важно посмотреть не только на сам проект и прогнозируемые цифры, но и установить личный контакт, познакомиться с руководителями проектов.
— Расскажите об инвесторах, которые примут участие в Techtour в России?
— В свое время венчурные капиталисты понимают, что упустили в России в 2004 году золотые возможности, которые им были представлены на первом Techtour. К примеру, российская Parallels была представлена тогда и обсуждалась возможность инвестировать в компанию, но сделка не состоялась. Спустя несколько лет Parallels уже сама, увеличив оборот в разы, отправилась за покупками активов на Запад. Поэтому сейчас отношение к Techtour в России у инвесторов куда более агрессивное — они в целом настроены именно на серьезное деловое мероприятие.
Techtour состоится 22—25 сентября. Мероприятие пройдет в Москве, Казани и Томске. Мы рассчитываем на 80 инвесторов. А число стартапов может превысить 300. В августе будет определен окончательный список из 25 участников. А было 237, инвесторов было 62 — корпоративные венчуры и представители венчурных фондов и несколько консультационных фирм. «Русские технологии» проинвестировали в SJ Labs и UltraMotor. Был проинвестирован Acronis, выручка которого сейчас достигла почти 200 млн долл. Тогда же они были совсем маленькими. Я счастлив, что проинвестировал немного в Parallels (SWSoft) и помог владельцу компании Сергею Белоусову с инвесторским пулом в Калифорнии. Всего было проинвестировано шесть-семь компаний.
Совокупная капитализация на середину 2008 года четырех-пяти компаний, участвующих в Techtour и готовившихся выйти на IPO в прошлом году, составила, по оценкам инвесторов, 5—7 млрд долл. В 2004 году их суммарная капитализация — чуть более 100 млн долл. Конкретные компании указывать не буду, так как на биржу они все-таки выведены не были, главным образом в связи с кризисом. Но сейчас эти компании являются стабильными генераторами дохода и дают высокую отдачу на вложенные ранее деньги.
Сейчас созрело немало компаний — потенциально выгодных стартапов. К примеру, только через наш фонд прошло около 500 компаний. Поэтому возможностей для инвестирования достаточно. Я вижу около ста компаний, которыми стоит серьезно заниматься. Это количество вряд ли покроют нынешние частные инвесторы и государственные венчурные фонды. Из этого следует, что в России на венчурном рынке еще мало денег и особенно их нехватка наблюдается в сегменте проектов на малых стадиях.
— Как вы оцениваете вклад государства в венчурный капитализм в России?
— В России не развит системный подход вообще и к венчурному инвестированию в частности. У нас больше все основывается на эмоциях. Интересные идеи и проекты в России анонсируются раньше, чем разработан продуманный план с проработанными прогнозными показателями. Все мировые венчурные фонды работают по схеме capital call. К примеру, никто из инвесторов западных венчурных фондов денег им не даст, чтобы они лежали просто на чьих-то счетах, как то сделано пока в России, например в РВК. Они готовы вкладывать средства лишь под конкретные сделки, сделанные венчурным фондом, и ждут результатов пяти-семи лет. У нас же государство дает РВК — венчурным фондам — деньги и удивляется, что мгновенного результата нет.
— Расскажите о планах фонда Almaz Capital.
— Мы недавно объявили об инвестициях в две компании — Parallels и Apollo. В конце июня мы рассчитываем объявить об инвестициях еще в две компании. Фокус венчурного фонда — в первую очередь в софтверные компании. Дело в том, что главная задача фонда сейчас — показать быструю доходность. А софтверные проекты, которые не требуют строительства производства, как правило, дают довольно скорую отдачу. Мы смотрим на проекты по оборудованию, но возврат там небыстрый. За два года нам нужно показать динамику проектов, чтобы нам доверяли. В перспективе мы можем запустить фонд 2 под более долгосрочные проекты. Мы много видим потенциала, например в проектах в сфере новых материалов.
Все права защищены © 2002 — 2024 Ассоциация ISDEF
Форум независимых разработчиков программного обеспечения
129085, Россия, Москва, Звездный бульвар, д.21, стр.1, эт.7, пом.1, ком. 15 (717)